“…”
Догорают костры от Ивановой ночи
На заветной поляне вся помята трава
Это значит, что дни скоро станут короче
Скоро осень, а после начнется зима.
Белые ночи Нарва-Йыэсуу
Белые ночи нам спать не дают.
Помнишь, по пляжу гуляли мы вместе
Этого я позабыть не смогу.
В Нарва-Йыэсуу на пляже белоснежная чайка
Из крыла подарила мне на память перо
На песке у прибоя – может, ты прочитаешь
Я тебе написал небольшое письмо.
Море ветер и солнце нас покроют загаром.
Это значит, недаром лето мы провели.
От углей почерневших пахнет сладким пожаром.
От Ивановой ночи не погаснут костры.
“…”
Когда не взяли подпевать,
А хочется прослыть солистом.
Назначь себя авангардистом
И сразу станут узнавать.
“…”
А, веришь ты в бога?
Да верю, конечно, верю!
Пожил, и теперь уж знаю я,
Что с ним я встречался не раз.
Я знаю, судил он строго
Но открывал он двери
Испытывая и соблазняя
И я не входил в них подчас
Не знаю, как звать мне Бога
Придумано много всякого
И кто- то имеет с этого.
Но есть лишь твоя дорога
И в ней столько разного спрятано…
Невысказанного и неспетого!
“…”
Эй, молодёжь! Ты времени дрова.
Его локомотив ты разгоняешь,
А у него, поверь мне, есть труба,
В которую ты дымом вылетаешь.
Какое счастье прыгать сквозь костёр,
В ошибках подвигов дивясь своей удаче.
Лезть в драку, в бесполезный спор.
Взъерошенной дворнягою кусачей.
А дальше будет просто жизни быль.
Как у кого. Вообще житьё – бытье.
Кого в антиквариат, кого в утиль.
А молодёжь, опять же за своё.
—
Андрей Гвоздиков
Фото: МК Эстония